Логотип Хроноп
Copyright

Перепечатка и другое использование любых материалов с этого ресурса разрешено только при условии указания источника ХРОНОП.РФ и гиперссылки на http://www.hronop.com/

Вадим Демидов вКонтакте
ОФИЦИАЛЬНЫЙ САЙТ ГРУППЫ ХРОНОП НИЖНИЙ НОВГОРОД

Вадим Демидов

Вадим Демидов: «За абсурдом реальности сейчас просто не угнаться»

Автор романа-памфлета«Яднаш» Вадим Демидов в интервью нашему сайту рассказал о книге и поговорил о том, можно ли остаться человеком в условиях холодной гражданской войны.
Вадим Демидов: «За абсурдом реальности сейчас просто не угнаться»

В «Эксмо» выходит роман-памфлет Вадима Демидова «Яднаш» — самая злободневная книга последнего времени о том, как политические события и сопровождающие их сетевые скандалы — хочешь ты этого или нет — проникают в нашу реальную жизнь, буквально заставляя меняться до неузнаваемости. Но в то же время это книга о вечных темах и ценностях — проблема выбора, противостояние любви жестокой действительности, борьбе человека и системы. О своем романе Вадим Демидов рассказал в интервью «Эксмо».

— Тяжело ли писать сатиру, когда новости абсурдны настолько, что уже кажутся пародией на действительность?

— На мой взгляд, сегодня в России трудновато сочинять несатирическую прозу. Писать о розах и поцелуях просто рука не поднимается, мотивации нет. В эпицентре писательского интереса — то, как мы будем жить дальше, долго ли сможем существовать в режиме холодной гражданской войны… Вы правы, за абсурдом реальности сейчас просто не угнаться, она подбрасывает совершенно фантастические сюжеты — но тем уникальнее должна быть оптика пишущего человека, тем шире его горизонт охвата. Думаю, что задача искусства, и литературы в частности, — создание эстетического шока, испытав который читатель мог бы заглянуть вперед, заглянуть в себя и в идеале улучшиться.

— Как родился замысел романа? Действительно ли к его созданию вас подтолкнул реальный случай из жизни Нижнего Новгорода?

— Да, первым импульсом для написания романа было открытие в центре Нижнего ресторана, в названии которого фигурировало имя Сталина. И мгновенно связанная с рестораном дискуссия в фейсбуке переросла в жуткий срач (грызню, если хотите). Расфренживались близкие товарищи, коллеги. Трещали дружеские связи. У меня ощущение, что дискуссия в соцсетях не прерывалась и ночью, настолько тема всех воспламенила. В то же время случилась крымская кампания, и одно наложилось на другое. Я сам написал в фейсбуке несколько пламенных текстов против открытия ресторана — и все они потом вошли в роман.

Кстати, ресторан тот недавно закрылся. По финансовым причинам. Хотя я вижу в этом явную кармическую историю. Жильда на правду вышла.

— Эпицентрами общественной и политической жизни по определению считают Москву и Санкт-Петербург. Судя по роману #Яднаш, в Нижнем Новгороде тоже кипят нешуточные страсти. Так ли это в реальности?

— До московских наши бури не дотягивают, однако столкновения тут порой происходят нешуточные. В Нижнем очень активны «нодовцы», представители НОД, можно сказать, что они борцы против всего хорошего. К сожалению, «благодаря» их доносам в Нижнем закрылись «Комитет против пыток» и экоцентр «Дронт». Больше года они пикетируют наш Центр современного искусства (ГЦСИ), в их доносах он объявлен объектом содомии. Бедного Касьянова, который приехал в наш город для встреч с избирателями, они так прессовали, что тому пришлось отменить ряд мероприятий.

Я помню, в мои рок-н-ролльные годы, это середина 80-х, на улицах лютовали т.н. гопники, им претила наша музыка, наш внешний вид — и они могли подкараулить после концерта и избить. Но, по крайней мере, тех гопников не «крышевало» государство, в этом их отличие от нынешних нодовцев и прочих квасных патриотов.

— В ходе прочтения романа иногда хочется оппонировать не только сотрудникам отдела «Л» и зомбированным патриотам, но и «фрондирующей интюлюгенции». Специально добивались такого эффекта?

— Конечно, мне как демиургу сюжета хотелось находиться над схваткой, предоставлять трибуну и либералам, и государственникам. Но мое сочувствие «фрондирующей интюлюгенции», думаю, заметно. С другой стороны, я безжалостен к главному герою Кротову, носителю либеральных взглядов, но волею случая работающему на госпропаганду. Уверен, что в реале вменяемых людей, которым на службе приходится приспосабливаться к нынешним обстоятельствам, полным полно.

— Интернет-диалоги написаны так, что в какой-то момент забываешь, что читаешь книгу, и пытаешься нажать кнопку «нравится». Какими дискуссиями в Facebook вдохновлялись, когда писали книгу?

— Во-первых, в романе множество персонажей, которые имеют прототипы. Это местные блогеры, активисты, правозащитники, журналисты, музыканты. Во-вторых, нередко я использовал реальные реплики своих прототипов — и лишь слегка их причесывал. Я не бежал публицистичности — напротив, на ней я строил повествование. Ну а споров в нижегородских соцсетях хватает, поверьте.

— Ваши герои по ходу действия превращаются в мышей или птиц. Неужели в наше время нельзя оставаться просто человеком?

— Опять мы вернулись в проблеме, смогут ли ужиться на территории нашей страны почвенники и либералы. Ведь выясняется, что единственная платформа, на которой они могут стоять вместе, это русский язык. Ну еще Пушкин и Гагарин, может быть. У меня в романе возникает вилка эволюции, что и разводит их по отдельным мирам. Казалось бы, фантасмагория, но я не поручусь за то, что это не случится в будущем. Когда прогрессистам надоест тянуть за собой на буксире приверженцев традиции, они бросят их и просто быстрым шагом уйдут вперед.

— При каких условиях возможна любовь между представителями противоположных лагерей, даже видов? Или она невозможна в принципе?

— Да, в романе есть любовная линия — но, увы, влюблены друг в друга представители разных лагерей. И с каждой страницей романа любить им все трудней и трудней. Но ведь и в жизни я слышал истории, когда родственники враждовали на почве отношения к Крыму. Бывает, враждуют и супруги, но чаще, как я замечаю, дети с родителями.

— Вообще старый призыв Make love, not War может сработать в наше время?

— Вот не совсем в наше время — но в близком будущем обязательно!

Источник

Вадим Демидов: о романе #Яднаш и своей новой книге

Роман лидера группы «Хроноп», писателя Вадима Демидова #Яднаш сегодня вышел в издательстве ЭКСМО и будет номинирован на премию «Большая книга». Действие романа происходит на фоне все нарастающего абсурда и ненависти, которые раскололи российское общество в результате событий в Украине и присоединения Крыма к России. Вадим Демидов рассказал нам, как шла работа над романом и что сподвигло его взяться за такую неоднозначную тему.

Что для вас важнее: выход романа в большом издательстве или номинация на «Большую книгу»?

Вы должно быть не в курсе, что у меня уже была книга в «Большой книге» и попала в лонг-лист, это был 2011 год. Речь — о дилогии о хронопах, что выходила в издательстве «НЛО». Но выход Яднаша в ЭКСМО – конечно, лестная штука. У них отличная дистрибуция, что для любого автора важно.

Я хотел бы процитировать главного героя: «Мы уже вступили в гражданскую войну. Только пока она идет довольно странным макаром. Война на клавиатурах. Собрались войска, расселись в кружок с айфонами, смартфонами и прочими наладонниками и давай забрасывать друг друга смертельными статусами. Чей коммент наберет больше лайков, тот и триумфатор». С того дня как вы завершили роман прошел почти год. Что происходит с «гражданской войной на клавиатурах» сегодня?

Ну как вы понимаете, в словах Кротова есть ирония. Но это настоящая холодная гражданская война. Когда я сел за роман, раскол общества, противостояние лагерей, их ненависть и непримиримость – все это только-только вызревало. Люди еще пытались друг друга перетащить в свой лагерь, приводя какие-то аргументы, доводы, резоны. Сегодня же позиции лагерей уже, можно сказать, созрели, налились и плодоносят. И тот раскол в начале года 2014-го казался тонкой трещиной, а сегодня на этом месте бездна.

В противостоянии условных «почвенников» и «западников» вы как автор занимаете ту же сторону, что и в жизни. И это понятно. А когда писали роман, пытались ли вы оказаться «над схваткой» или такой цели не было?

Я старался быть над схваткой. Поэтому прислушивался к доводам обеих сторон. Но мои симпатии принадлежат прогрессистам. С этим я ничего не могу сделать. С другой стороны, я не понимаю, как эти два непримиримых лагеря вообще могут ужиться. Ведь, по сути, у них лишь одна платформа – это язык.

Так, например, Бродский сегодня считается поэтом имперским, державником. И в итоге эволюция у меня начинает развиваться по двум веткам…

Как у Гребенщикова: «Люди не могут согласиться друг с другом практически не в чем. В конце концов — это их дело».

Ну все-таки какие-то общие принципы придется выработать, где-то придется им сойтись – иначе все плохо. Меня печалит, что сегодня мейнстримом становится мировоззрение маргинальное. Вот хотя бы два маргинальных положения, которые сегодня большинством взято на вооружение: несогласие есть предательство и пацифизм предосудителен, поскольку жизнь есть вечная борьба.

Оруэлловщина какая-то…

Увы. Патриотизм не может выражаться в оправдании всего, что делает твоя Родина. Нельзя не признать за человеком права что-то думать о ней. Однако такая позиция сегодня большинством объявлена нацпредательством. С этого, возможно, и начался раскол.

Рок-музыканты мне всегда казались людьми сходных базовых ценностей. Причем именно либеральных. Но и здесь не обошлось без разделения на «свой — чужой». У вас есть объяснения, почему некоторые рокеры оказались в противоположном лагере?

Ой, я об этом, честно, размышляю два года. Все, кто начинал заниматься рок-н-роллом в 80-е, прошел через систему культурных запретов, отмены концертов, литовок текстов песен и прочие прелести того времени. И конечно, почти у всех восьмидесятников были социальные вещи, критикующие ту власть. Сегодня же часть тех рок-героев заняла провластную позицию. Но в принципе это нормально. Лишь бы не науськивали воевать, например. Тут можно вот что заметить.

Что, кстати, и случилось — Скляра перестали слушать либерально настроенные люди, а Макаревича прокляли «охранители».

А на вашу музыкальную деятельность как-то повлияла вся эта ситуация?

У меня слишком маленькая аудитория, чтобы я мог такое заметить. Но, безусловно, крымнашисты на мои концерты теперь не ходят.

Еще одна цитата из книги: «Податливое большинство, которое мы сейчас наблюдаем, оно не с бухты-барахты возникло. Его вырастили искусственно – с помощью телевизора, радио и газет. Его вывели в лабораториях кремлевских политтехнологов». Разве причина только в государственной пропаганде? Мы не преувеличиваем ее значение?

По-моему, не преувеличиваем. Если бы по телевизору постоянно передавали концерты, скажем, Поп-механики Курехина или Арво Пярта, то мы бы жили в другой стране. Ведь пропаганда хорошо легла на некритичные мозги. А как у человека выработать привычку во всем сомневаться, не верить на слово, а все проверять, искать доказательства? Просвещать надо мозги.

Будет ли книга понятна людям, которые не участвуют в фейсбучных дискуссиях и даже их не читают? Тем, кто не пользуется соцсетями?

Дело в том, что я не пишу беллетристику, и у меня голова вообще не занята тем: поймут – не поймут.

Я как бы выговориться должен был. А то, что первый нижегородский тираж раскуплен и что крупное издательство его выпускает, это бонус. Но вообще сегодня люди, которые не заводят аккаунты в соцсетях, они и не читают книги вовсе. Они в танке. И им роман не адресован совсем.

Если бы Вадим Демидов оказался на месте Сергея Кротова, он бы поступал также? Он бы также совершал небольшие подвиги, мучился раздвоением личности и ждал, пока система его сама не выплюнет, или сопротивлялся?

Сложный вопрос. Вообще-то я больше себя ассоциирую со Славкой, журналистом. Который, кстати, транслирует мои реальные посты в фейсбуке. И, в конце концов, его выпирают из еженедельника, в котором он работал. А Кротов… Как ни странно, очень распространенный тип. Я бы даже сказал, что он немножко советский человек. Он знает, как правильно, знает, как устроен мир, но это знание он оставляет для себя и, может быть, для самых близких. И есть еще модель поведения на работе – где он просто выполняет приказы. И то, что где-то он там творит малые добрые дела, это вполне вписывается в его представления о двойной морали. Мы так часто себя ведем.

После прочтения романа кажется, что единственный выход для здравомыслящих людей — эмиграция. Вы не задумывались о переезде?

Я нет. Мне кажется, что здесь происходят какие-то крайне важные вещи, и интенсивность событий будет нарастать – и поэтому мое место здесь. Впрочем, и для эмигрантов связь с Родиной не обрывается. Все они в фейсбуке, все варятся в том же, нашем соку. Вот в наркоманской среде есть понятие «созависимый», это родители наркомана, его близкие, друзья. Те, кто болеет душой за его выздоровление. И сегодня мы все созависимые Родины. И русские эмигранты в том числе

У вас есть одноименные песни с двумя предыдущими романами: «Сержант Пеппер, живы твои сыновья!» и «Там, где падают ангелы». Появится ли песня «Яднаш»?

Ответ: нет. Дело в том, что те романы о хронопах, в одном романе все происходит в 84-м, во втором 25 лет спустя. Это такая немножко мушкетерская история. И поэтому я взял названия двух хроноповских песен, причем песни как раз из двух разных хроноповских эпох.

Один из героев романа высказывает надежду, что вдруг появится «молодой умница, возглавит процесс – и устроит на этой территории мирную счастливую жизнь». То есть опять мы ждем нового вождя и «сильную руку»?

Это Кротов так думает. И думает, разумеется, по-советски. Но, безусловно, сегодня явная нехватка молодых людей, которые бы мечтали о немилитаристском будущем России и аккумулировали вокруг себя «здоровые силы». А вот молодых оголтелых людей, которые рекрутируют пушечное мясо для Новороссии и собирают на улице деньги на оружие, таковых слишком много. Я вижу перекос. Одних мало, других – перебор. Когда молодых прогрессистов будет много – тогда и заживем. Не раньше.

Кстати, так думает другой герой – доктор, а не Кротов.

(Смеется) Я уже из вселенной Яднаша благополучно отъехал и сейчас нахожусь целиком в космосе нового романа. А Яднаш уже начал подзабывать. Но это нормально.

Вот как! О чем будет новый роман?

Рабочее название романа «2028». Часть событий происходит именно в 2028 году. Дочь музыканта, пострадавшего от репрессий Черной Дыры 2018 года, собирает свидетельства, проливающие свет на его жизнь после ареста. Расспрашивает тех, кто с ним сидел. И фоном идут похождения музыканта на протяжении всех этих лет. Местами веселый роман, местами дико мрачный. Собственно как и наша фантасмагорическая жизнь.

Источник

Вадим Демидов: «Демоны в народе гуляют, вот что»

Вадим Демидов: «Демоны в народе гуляют, вот что»

Лидер нижегородской группы «Хроноп», журналист, поэт, писатель Вадим Демидов написал весьма неоднозначный роман «Яднаш». Публицистика с сатирическими нотками, памфлет с элементами гротеска и абсурда, поэтические строки на грани политического фола, — почти безумный микс реальности и виртуальной жизни в соцсетях. Действие происходит в Нижнем Новгороде.

— Поскольку мы с тобой знакомы много лет, давай на «ты». На презентации ты сказал, что есть четыре причины, побудившие написать этот роман. Пробежимся вкратце? Первая: открытие ресторана «Сталинская дача».

— Да, первый импульс возник, когда открылась «Чертова дача» — я настаиваю именно на таком названии!
В одночасье связанная с рестораном общественная дискуссия в Фейсбуке переросла в хорошую грызню (потому что вытащить на центральную улицу города имя тирана – это нам, прогрессистам, удар поддых). Отношение к ресторану стало поводом для раздора в среде друзей, для череды «расфрендов», трещали многие дружеские связи, которые еще недавно казались крепкими.
Я был первым, кто написал у себя на странице в Фейсбуке большой пламенный пост о «Чертовой даче», который начинался со старой «чайфовской» строчки «Я не хочу, чтобы эта гадость была рядом со мной», и даже предлагал этот текст любому СМИ безо всякого гонорара! А всего написал за неделю четыре больших поста. И все они в слегка переработанном виде вошли в роман.
И чтобы та полемика не забылась, не замылилась, я и приступил к «Яднашу» (хотя начал роман через полгода после той грызни, по большому счету, она не затихает).

— Вторая: нарастание абсурда и гротеска в России.

— Это требовалось срочно запечатлеть! Причем запечатлеть захотелось, как абсурд и гротеск влияют на людей — внезапно страшные силы подпочвенной дикости и ненависти вырвались наружу.
Я потерял несколько своих товарищей. Считаю их безвинно убиенными на великой информационной войне. А кое-кто даже превратился в рупор пропаганды.
Разумеется, я хотел запечатлеть весь этот абсурд – накручивая его, гиперболизируя. Но, увы, абсурд реальности побеждает абсурд романа. Для изображения абсурдистских вещей в книге все равно нужна мотивация: какая бы ни была экзальтированная проза, она строится по литературным законам. А в жизни абсурд может вырасти на пустом месте, с бухты-барахты, ему мотивация не требуется.
Что собственно и происходит.

— Третья: чувство обиды, взаимные оскорбления, которые сейчас существуют в обществе.

— Общество радикально засмурело, стало патологически серьезным. Любая чепуха, придуманная для смеха, для развлечения, у многих вызывает обиду. Или тут же становится поводом для того, чтобы оскорбиться – по религиозным мотивам, по патриотическим, по геополитическим. По любым.
У меня такое ощущение, что в организме россиян вырос специальный орган, который только и знает, что обижаться да оскорбляться. А потом скорее строчить донос – тоже в органы, но вышестоящие. Поэтому я писал не просто роман, а роман, состоящий из доносов. К тому же донесения пишет девушка на молодого человека, который ей не безразличен. И она даже ни разу не усомнилась в том, правильно ли поступает…
Я уверен, что улыбка, веселье, чувство юмора – признак свободного общества, признак наличия гражданских свобод. Как только гражданские свободы стали ограничивать – вот тут и пошла тотальная «серьезка».

— Четвертая: разделение на условных «западников» и «почвенников».

— Такого сильного разделения я не помню на своем веку! И конечно, занимает – сможем ли мы ужиться? У меня в этом отношении большие сомнения.
В романе в сыр-бор вмешивается сама Эволюция, и развитие человека в отдельно выбранной стране внезапно начинает идти по двум веткам. Но сумеет ли инь выжить без янь, и наоборот – открытый вопрос.

— Как некий политический памфлет роман был задуман изначально?

— Конечно, это политический памфлет. Так вышло, что все мои романы в том или ином смысле памфлеты.
И в то же время все они — о любви. Но социум всегда делает эту любовь несчастной, даже трагической. В «Яднаше» влюбленные оказываются на разных эволюционных ветках. Они бы хотели длить любовь, но не ничего выходит. Кстати, подобное мы сегодня наблюдаем и в реальной жизни. Не раз читал в Фейсбуке истории, когда, к примеру, муж обвешан георгиевскими ленточками, а жена — за Навального. И как им жить? Ведь нет такого учебника, где бы это объяснялось.

— Авторы либеральных постов в книге очень узнаваемы, те, кто им противостоит – почти нет, за редким исключением. Что побудило именно так расставить акценты?

— А вот это — индикатор твоего приятельского круга! Видимо, в нем больше людей с демократическими взглядами. Но ура-патриотический лагерь в романе столь же узнаваем, в нескольких местах я почти не правил их реплики. Просто, возможно, ярких людей с той стороны в Нижнем не так много. Чтобы пост или коммент запомнился, нужно все-таки обладать более-менее писательским даром. А по моим наблюдениям, лишь единицы умеют выразить свою мысль письменно, у подавляющего числа «дыр-бул-щыл».
Мне хотелось продемонстрировать деятельность так называемых «кремлеботов», или «ольгинских» людей, которые за весьма приличную зарплату пишут посты и комменты против либералов. Они на службе государства, они его «охранители». Я довольно долго изучал их стиль, выписывал весь этот «ботовский» жаргон. В целом, они используют уличный быдло-говор, но попадаются и довольно изобретательные конструкции.

— То, что сотрудники правоохранительных органов активно отслеживают соцсети – не секрет. Был ли какой-то консультант в погонах, может быть, прототип главного героя (кстати, а есть прототип?)?

— Реального прототипа у героя не было. Но я перелопатил весь интернет, добывая информацию о различных центрах, проверяющих лояльность граждан. И какой-то образ у меня сложился.
Только не надо думать, что в этих подразделениях работают сплошь идейные. Конечно, нет. Бывают и люди либеральных взглядов. Пока они нормально трудятся, пока в срок сдают отчеты по своей «фрондирующей» клиентуре — их оттуда не выбраковывают. Просто у них такая вот паскудная работенка. И я им не завидую.

— В романе городская Дума принимает решение переименовать Большую Покровку в Сталинский проспект. Сейчас грядут выборы. Могут ли что-то сделать так называемые «рядовые нижегородцы» для того, чтобы противостоять аналогичным решениям в будущем?

— Думаю, «рядовые нижегородцы» по-прежнему могут жить в согласии с честью и совестью. И не поступать дурно. Нас может спасти только просвещение, как бы наивно это ни звучало. У каждого из нас есть масса ресурсов, чтобы нести, извините за пафос, свет.
Да, телевизор оккупирован, там мы проиграли вчистую. Но есть интернет. Те же «охранительные» силы пытаются сегодня занять и его. Те же боты работают круглосуточно. Но борьбу за Сеть мы проиграть не должны, все-таки мы умнее. Я считаю, любой просветительский проект перетягивает сомневающихся людей на сторону света. Этим и надо нам заниматься.

— Почему, на твой взгляд, у нас так активно распространился в обществе вирус ненависти, в какой лаборатории его вырастили и есть ли, по-твоему, противоядие «яднашу»?

яднаш

— К сожалению, это вирус ненависти не нов. Возьмите Октябрьскую революцию. Вслед за ней возникла безумная сила взаимной ненависти. Брат убивал брата, сын сражался против отца.
А наступили мирные дни – и все срослось по-живому. И даже забыли, за что бились столько лет и с такой ненавистью. Покрошили друг друга, а из-за чего уже и не вспомнить.
Сейчас то же самое. За что воюют люди на юго-востоке Украины? За социалистические идеи? За олигархические? За экзистенциальные? Никто не знает. Просто вырвались подпочвенные силы ненависти. Демоны в народе гуляют, вот что.
Кстати, даю совет, как справиться с демонами в голове – пишите роман, и ваши демоны уймутся. Писать роман лучше, чем идти стрелять и убивать.

— «За державу обидно», — говорил герой Павла Луспекаева. Не спрашиваю, за что обидно. За что страшно?

— Думаю, не страшно человеку лишь тогда, когда он делом занят. Когда есть у него мечта. Когда есть цель. И важно, чтобы для осуществления этой цели ему не нужно было лизать сапоги чиновника или мента (который уже и не мент, а бандит). Просто — каждый день работать, видя, что и чиновник трудится, и мент своими полезными вещами занят. И каждый — как пазл большого здорового общества.
А пока этого нет, конечно, страшно. Всем страшно.

Фото из архива Вадима Демидова

Разместил: Наталия Лисицына

Нижегородский рок-музыкант Вадим Демидов представил свой новый роман «Яднаш»

Автор сообщил публике четыре причины, почему родился «Яднаш», и первой среди них было названо открытие в 2014 году в Нижнем Новгороде ресторана с названием, увековечивающим имя Сталина.

(ИФ-Регион, Ирина Славина) Презентация романа «Яднаш» лидера нижегородской рок-группы «Хроноп» Вадима Демидова состоялась 11 июня в литературном кафе «Безухов». Среди публики, проявившей интерес к этой книге, присутствовали многочисленные прототипы романа. 

Как признавался сам Демидов, толчком к творческому переосмыслению событий 2014 года стала бурная и горячая дискуссия в соцсети по поводу нового ресторана в Нижнем Новгороде, в названии которого есть имя Сталина. В итоге получился «едкий и остроумный политический памфлет», как оценивает «Яднаш» писатель Валерий Хазин.

В анонсе презентации сказано, что новый роман Вадима Демидова следует манере, заявленной автором в предыдущих работах – «Сержант Пеппер, живы твои сыновья!» и «Там, где падают ангелы». В произведении много гротеска, сарказма и абсурда. И ни один персонаж в нем не останется человеком.

«В жанровом плане «Яднаш»  можно отнести к тому, что в литературоведении называется «роман с ключом». Это хорошо сработанная вещь, позволяющая ознакомиться с «эхограммой голосов» современной действительности. Какой из этих голосов признать своим – каждому читателю предстоит решить самостоятельно», – указал в рецензии на «Яднаш» заведующий кафедрой русской литературы ННГУ им. Н.И.Лобачевского Алексей Коровашко.

Впрочем, некоторые рецензенты отмечают «сырость» романа: к примеру, PR-специалист Олег Шакирский считает, что автор «не успел абстрагироваться от «горячей» темы, в результате чего художественность уступила место публицистичности». 

Но подавляющее большинство отзывов о романе – положительные. «Похоже, получился хит!» – писал с соцсетях сам музыкант, оценивая первые рецензии и общий ажиотаж вокруг выхода книги.

Обсуждение романа на презентации проходило довольно бурно, рассказал «ИФ-Региону» Вадим Демидов: «Презентация Яднаша довольно точно отразила название романа. Страсти кипели. Про литературу говорили меньше, чем о моменте, который мы переживаем. И это симптоматично. Два эмоциональных часа пролетели очень быстро. Дали бы еще два часа – легко проговорили бы и их».

Фото, видео — Ирина Славина / ifregion.ru

Вадим Демидов: «Большой поэт не может адресовать свои вещи узкому кругу филологов — он голос поколения»

«Стихи два»

— Вадим, 22 ноября в «Безухове» презентуете новую поэтическую книжку. «Стихи 2» отличается «настроением» от первой?

— Да, вторая книга весьма существенно отличается от первой. В ней меньше лирики, меньше моей семьи. Зато навалом того, что я бы назвал гражданской поэзией. Не в последнюю очередь связано это с круговертью происходящих в стране событий. Я не могу не реагировать на них.

 

В каком-то смысле сборник «Стихи 2» похож на дневник, в котором я рефлексирую на новости. Я вышучиваю их, я абсурдирую их, гиперболизирую. Короче, не без сатиры. Кроме того, в книге довольно много места занимает цикл, который я называю «нижегородским». В нем я мифологизирую и Нижний, и Щербинки, в которых живу — «Свидетели Горького», «Старик Евстигней», «Щербинковская мордва»… Если этот цикл продолжится, то логично будет издать его отдельной книжкой.

— На Facebook вы писали, что книжка очень важна для вас. Почему?

— А важная она для меня, потому что… Я и не думал, что сочинение стихов настолько захватит, и будет вторая книга. Кстати, составлена она здорово, на мой взгляд. А составлял ее Кирилл Лодыгин, удивительно он этот сборник «прокачал». Когда я читал стихотворение за стихотворением в расстановке Кирилла, понял, что книга сложилась в хороший роман. С хронологией, с тематическими рифмовками.

— Почему название «Стихи 2» повторяет предыдущее?

— Это такой старый рок-н-ролльный прием: к примеру, «цеппелины» им пользовались — I, II, III, на четвертом альбоме они, правда, сломались. А «Стихи 3» обязательно появятся. Если мы все не сойдем с ума от этой всей круговерти.

— В таком случае можно ли сказать, что ваш поэтический голос возникает из сопротивления, или, допустим, нежности?

— Может, и из сопротивления. Я не тот, кому все дается запросто. Приходится порой заставлять себя писать. Хорошие стихи возникают, если ты ведешь с кем-то заочный диалог, причем твой визави может и не догадываться об этом. Но это и не важно. К примеру, ты не соглашаешься с кем-то, но, вместо того, чтобы утомительно спорить в «Фейсбуке», просто пишешь стихи. Любая фраза собеседника открывает целый новый мир в твоей голове — садись за клавиатуру и вперед! Но сейчас, когда книга издана, я переключился на песни: пора заниматься новым альбомом.

 

«Я устал жить на вулкане»

— Существует ли в вашем обиходе понятие «большой поэт»? Какие для этого критерии подберете?

— Большой поэт — это поэт-новатор. У него своя оптика, свои темы. Копиисты большими не бывают. Сегодня довольно много тех, кто мог бы назвать себя новатором. Возможно, они даже в Нижнем есть, но новатор еще и должен уметь завоевывать аудиторию. Большой поэт не может адресовать свои вещи узкому кругу филологов. Он голос поколения. Со всеми вытекающими.

— Мне вспомнилось: «Поэзия всегда в каком-то роде — это завоевание чего-то». А вы что-то пытаетесь завоёвывать?

— Внимание, в какой-то мере. Иначе бы не было книг, презентаций, выступлений. Но тот же Бродский говорил, что поэту надо спокойно смотреть в пустоту и не ждать, что она тотчас зарукоплещет. Ты с пустотой один на один. Конечно, это требует от поэта силы.

 

По-любому главное, чтобы самому нравились стихи, а не кому-то.

 

С другой стороны, если бы мне была настолько важна любовь большой аудитории, то я бы, наверное, писал бы что-то попроще, с мимимишными рифмочками. Писал бы попсово — без грубостей, без жестокостей, без абсурдинки. И о том, чего ждет аудитория. Я же постоянно зарываюсь в какие-то сложные психоделические сюжеты. Провоцирую! Хотя в книжке есть вещи «с эмоцией», которые будут понятны людям, совсем далеким от поэзии.

— Вы принимали участие в одном из мероприятий в рамках проекта «Нижегородская волна». Вам это интересно?

— Эх, если бы в наши годы такое было! Тогда поэты были очень сильно разобщены. А теперь есть центр, есть вечера поэзии и критики, есть фестивали. Я принимал участие в первой «Технике чтения» и, знаешь, мне понравилось. Выступал критик Артем Филатов, и он довольно лихо мои стихи разобрал по косточкам. И чтобы его вдохновенному спичу о моих стихах не пропадать, я попросил его перенести слова на бумагу. Это его эссе и завершает книгу «Стихи 2».

— А какие различия между ВД-музыкантом, ВД-писателем и ВД-поэтом? Уместно ли тут говорить о различиях?

— Казалось бы, это все об одном; но есть нюансы. Уверен, что части поклонников «Хронопа» мои поэтические опусы кажутся довольно странными, и не удивительно — мой песенный язык гораздо доступнее поэтического. Хотя, впрочем, и песни от альбома к альбому у нас получаются все более «завернутее», я просто не умею топтаться на месте, все время музыкальный материал усложняется.

 

Различия, думаю, еще и в том, что «Хронопу» скоро тридцать лет, он зрелый и мудрый, а поэту Демидову только полтора годика — он младенец и ему дозволено орать и грязнить подгузники.

— Чего музыканту и поэту Демидову сейчас не хватает? Есть такие ощущения?

— За этот год я устал жить на вулкане. Знаю, что есть люди, которые подпитываются от растекающейся под ногами лавы, их катализирует такая движуха. Но я другой. Лучшие песни я писал в самой спокойной обстановке. И первый роман писал, не отвлекаясь ни на поденщину, ни на скорбные думы. Если я о чем-то и жалею, так о том, что наша нефтяная страна не придумала какую-то систему грантов для таких как я. Хорошо, что друзья помогают как-то выживать.

 

«Хроноп». ВД о БГ

— Как сейчас дела у «Хронопа»? Чем группа живет, что делает и что за «Сейчастьем» «Хронопу» видится?

— Собственно, можно сказать, что «Хронопа» сейчас не существует. То есть он живет как идея, как совокупность старых и новых песен, альбомов, но людей в нем осталось двое — я да Паша. Иногда появляются музыканты, которых мы прослушиваем. Но пока все как-то «на булавках», не срастается. Только кажется, что в Нижнем полно музыкантов, но в реальности много людей, которые хотели бы быть музыкантами.

 

Если бы ты меня прошлой осенью спросил, что мне видится за «Сейчастьем», я бы мог что-то конкретное и разумное выдать, но сегодня, когда не только «Хроноп» на булавках, но и вся страна, любой прогноз смехотворен. Уверен в одном: запись следующего альбома (а для нас он юбилейный) будет архисложным делом. Денег нет, музыкантов нет, но как-то придется выкручиваться.

— Вы знатный любитель песен «Аквариума». Порадовал вас новый сольник Гребенщикова?

— Альбом очень хороший. Он совпал со временем, а это очень высокая оценка ему. Может показаться, что альбом мрачен, тексты горьки, но я бы сказал, что это такой возглас «Волки!», который прозвучал не позже и не раньше, чем следовало. Прекрасных песен там немало, но, пожалуй, выделю «Пришел пить воду». В течение пары-тройки недель я крутил ее по кругу. Помогала жить.

— В это воскресение вы будете выступать в столице. Одна поездка с концертом в Москву по-прежнему дает больше эмоций, чем несколько выступлений в Нижнем?

0

— Необязательно даже с концертом. Достаточно разговоров, общения. Иногда ты приезжаешь с ощущением, что все-все знаешь, но поговоришь с каким-нибудь критиком, каким-нибудь артистом в широком смысле, и чувствуешь прилив новых мыслей, новых идей.

 

Но ехать не обязательно в Москву: то же может случиться и в Питере, и в Лос-Анджелесе. Главное, чтобы была культурная столица, эта особая среда, где все вдохновляет.

— Некоторые думают, что человек способен самореализовываться исключительно через страдания или счастье.

— Мне эта достоевщина не близка. Человек должен жить хотя бы на широте Барселоны, чтобы тепло, фрукты, и хорошо, чтобы еще и океан. Не знаю, замечал ли ты на картинах мастеров Возрождения (а те в основном были итальянцы), что там солнце пробивается сквозь облака видимыми стрелами лучей? Я знаю эти картины с детства и всегда полагал, что это такая художественная условность. Не могут лучи так явно проступать на небесах.

 

Так вот художники не врали, лучи в Италии видимы. Поэтому и жизнь другая. Ты, наверное, слышал поговорку «Итальянец — это веселый русский». Вот и ребята на обложке «Сейчастья» сидят именно на итальянском берегу. Им не нужно самореализовываться через страдания, через войну — это исключительно русский крест. Но только почему мы должны покорно его нести? Может, хватит уже войн и страданий?..

Дмитрий Ларионов

Сбор средств для группы
Контакты

Организация концертов
(Вадим Демидов)
e-mail: vaddem@mail.ru
тел.: +7 951 914 6789


Андрей (все вопросы по сайту)
реклама, корректировка
e-mail: arhipov@nnovgorod.ru
+7 920 053 9790 (+ Viber)
Skype: av_arhipov

Домен hronop.com принадлежит Андрею Нигину
e-mail: andrey_n@zmail.ru
Блог о правильной музыке