Роман нижегородского писателя «#Яднаш» в начале марте выйдет в крупнейшем российском издательстве «ЭКСМО» и будет выдвинут на премию «Большая книга»

Музыкант, писатель, коллажист, журналист – в Нижнем Новгороде и далеко за его пределами Вадим Демидов известен сразу в нескольких ипостасях. Его любят и к нему прислушиваются. Властителем дум, впрочем, Вадим Демидов себя не считает – такого, по его мнению, ни в Нижнем, ни в современной России просто нет. А должен бы появиться.

Роман «#Яднаш» был написан Демидовым сразу после начала украинских событий, расколовших российское общество. Этому расколу и посвящена книга. При этом действие романа происходит в поволжском городе, в котором легко узнается Нижний Новгород. Активные нижегородские блогеры найдут на страницах романа и знакомых персонажей, и даже целые реплики из социальных сетей – Вадим подробно описывает ожесточенные споры вокруг открытия в городе ресторана «Сталинская дача».

В прошлом году «#Яднаш» был опубликован в Нижнем Новгороде. И вот совсем скоро – в начале марте – увидит свет в Москве, в крупнейшем российском издательстве «ЭКСМО». Роман настолько понравился столичным редакторам, что они приняли решение в 2016 году номинировать его на премию «Большая книга».

Ну а поскольку добрая половина романа происходит в Фейсбуке, именно так – через социальную сеть, «МК в Нижнем Новгороде» и решил пообщаться с Вадимом Демидовым.

– Текст романа, который в начале марта выходит в «ЭКСМО», как-то отличается от той версии, которая была выпущена в Нижнем Новгороде?

– Редактор издательства только выкинула два-три матерных слова. Причем нецензурщину в итоге выбросили, чтобы книгу можно было не упаковывать в целлофан и в магазине ее можно было полистать.

– Итак, текст принципиально не изменился, несмотря на то, что с момента описываемых событий прошло больше года, и даже ресторан «Сталинская дача», который в романе фигурирует как «За Сталина», уже закрыт. Означает ли это, что своей актуальности роман не потерял?

– Вообще, я думаю, что моя книга заняла в городе какое-то правильное «по феншую» место и сыграла свою роль в закрытии печально известного ресторана. Но актуальность его в другом. Я сам для себя пытался разобраться, как смогут эти два непримиримых лагеря – почвенники и либералы – ужиться на одной территории. И вообще-то ответа у меня так и нет. Возможно, и не смогут.

– Мы, нижегородцы, понимаем, что действие романа происходит в Нижнем Новгороде, хотя название города в романе нет. Оно непринципиально? Эта «агрессия высочайшего градуса» сегодня свойственна всей России?

– Для меня это принципиально – все мои романы (преимущественно и стихи) о Нижнем. Я певец малой родины. Но я стараюсь на нижегородской платформе уловить типические для всей страны вещи. В дебютном романе я рисовал ситуацию закрытого города, но все местные коллизии середины 80-х будут понятны и в Екатеринбурге, и в Кирове, например. Агрессия сегодня вышла из берегов повсюду в России. И раскол общества повсюду. И новости гротескные, и абсурд бесконечных запретительных указов власти. Но мне интересна именно нижегородская ситуация. Мне интересны местные люди. Ведь прототипы героев романа прозрачны – Света Кукина, Гера Князев, Стас Дмитриевский, Женя Габелев. И Ольга Китова, «хозяйка» ресторана. Да и Славка, независимый журналист – это немножечко Ирина Славина, только в мужских брюках. Мне нужен в романе журналист-мужчина, чтобы я мог к нему пристроить и свои черты. По сути, Славка транслирует мои реальные посты в фейсбуке.

В романе я только чуть-чуть подталкивал героев, собственно они действовали сами в соответствии со своим психотипом, со своим характером.

– Прототипы не обиделись?

– Думаю, они повеселились, когда узнали себя. Обид никто не выказывал. Хотя их интерпретация поступков героев иногда отличалась от авторской, но это даже хорошо. Я специально оставлял небольшой люфт, зазор в трактовках, недосказанность, чтобы читатель мог отрефлексировать события по-разному. Особенно много споров было по эпилогу. Достраивались версии, которые я совершенно не закладывал.

– Не будем пока раскрывать финал романа для тех, кто его не читал. Поговорим о разобщенности, о делении на «фундаменталистов» и «либералов», на своих и чужих. Накал этой внутренней вражды – видишь ли ты его сейчас, в современном российском обществе? На твой взгляд, ситуация обостряется?

– Увы, противостояние идет по очень важному вопросу: как мы хотим дальше? Мы хотим жить в режиме осажденной крепости? В стране, где есть нечто, что главнее закона? В стране, где попираются права личности? Или все же мы европейская страна и наш выбор – свобода и уважение личности? Разумеется, у каждого лагеря свои взгляды, и это нормально. Но нет площадки, кроме Интернета, где бы можно было защищать свою позицию и проводить ее в жизнь. Власть предпочитает гасить все начинания, что возникают не под ее диктовку, и в итоге тут, конечно, возможны самые страшные эксцессы. Да, ситуация нагнетается.

– Получается, что события на Украине, отношение к Сталину — не причины, а лишь повод для выплеска куда более серьёзных противоречий?

– В романе я думаю над тем, когда случилась та точка бифуркации, с которой в государстве российском все пошло не так. Может быть, это началось, когда по Первому каналу нас стали учить пить мочу, а может, с появления Распутина в царской семье. Вариантов множество, и они не совсем смешные. Вообще, как известно, деление на западников и славянофилов первый заметил Гоголь, так что ему полтора века. И порой противостояние еле-еле тлеет, оно загнано под почву, а иногда, как после «крымнаша» оно вылезает стремительно вместе с дикостью и ненавистью.

– В романе упоминаются случаи, когда из-за полярности мнений рушатся семьи, когда друзья становятся врагами. Те, кто следит за нижегородским сегментом Интернета, тоже становились свидетелями массового удаления бывших друзей. Тебя самого, насколько я знаю, это тоже коснулось. Вы долгое время работали вместе с Захаром Прилепиным, но отношение к событиям на Украине вас разъединили. Стоит ли оно того? Отстаивание собственного мнения важнее дружеских отношений?

– Тут надо вот что понимать. Степень свободы системы, например – страны, определяется степенью ее сложности – много ли вариантов ее дальнейшего развития, работают ли социальные лифты, участвует ли народ в жизни государства, есть ли сменяемость власти. И когда общество сложное, человек выбирает себе в друзья, в собеседники того, кто, скажем, кажется ему прикольным, интересным. Поэтому в обществе до «крымнаша» мы легко могли общаться с Захаром, и то, что он нацбол, а я, видимо, антинацбол, нам не мешало – мы болтали о литературе, о музыке. Он слушал «Хроноп», ходил на концерты – иногда всей семьей и с кучей друзей. А я был поклонником его «Саньки», это очень драйвовый роман.

Но за последние два года страна стала сильно примитивной, и дихотомия «прикольный – неприкольный» уже не работает, вместо нее возникла дихотомия «хороший и плохой», где плохой – тот, кто не относится с восторгом к каждому шагу Родины, тот, кто ее критикует. И в таких условиях наше общение прекратилось. Дружба рушилась по той же причине.

Мой круг общения сильно изменился. Разумеется, мне уютнее среди тех, кто думает так же как я. Но, конечно же, есть исключения. Я совершенно нормально общаюсь и людьми иных взглядов – просто при разговоре приходится обходить острые углы. Я недавно ездил петь в небольшой городок под Казанью. Меня пригласил хозяин ресторана, он местный депутат-коммунист. Человек, который на свои деньги устраивает в городе рок-фестивали, спортивные мероприятия, он очень активный. В Нижнем нет ему аналога. Так вот он ярый государственник, «крымнашист», и мы с ним проспорили целый день. Ух, какой был спор! И расставаясь, мы обнялись, и он сказал – «знаешь, мне нужно многое обдумать после наших разговоров». С теплотой я ту встречу вспоминаю.

А Гера Князев, наш блогер-активист, однажды предложил ящик хорошего красного вина, если я смогу перетащить на свою сторону кого-нибудь из «другого лагеря». И даже не раз я такие попытки предпринимал. Но на вербальном уровне, доказательствами, аргументами, это нельзя сделать. Только когда в кармане становится меньше денег и холодильник не так забит, как раньше, можно изменить позиции человека. Разубедить может только жизнь.

– И еще одна цитата из романа: «В нашем городе не задалось с властителями дум». А возможно ли в принципе, на твой взгляд, появление в Нижнем Новгороде такого авторитетного человека, чье мнение могло бы влиять и на общественное сознание, и на поступки власти?

– В обществе явный запрос на человека, являющегося моральным авторитетом. Но чем сегодня может определяться его авторитет? Наверняка не мировоззрением, не его взглядами, а личной биографией – может быть, его страданием, его мытарствами, мукой мученской, каким-то страшным необычным опытом. То есть нужен человек, стоящий рядом с Голгофой. Этакий русский Нельсон Мандела, вероятно. Несгибаемый чистый храбрец. В Нижнем такого нет.

– Появится?

– Не исключено. Если гайки будут заворачивать, он обязательно появится, и не один.

Максим Калашников

 

Роман Вадима Демидова #Яднаш выйдет в марте в издательстве ЭКСМО. По решению издательства роман будет номинирован на премию «Большая книга». Об этом сообщает сам автор книги.

 

Согласно информации, летом 2015 года роман уже выходил в свет в Нижнем Новгороде, тогда разошёлся весь тираж.

 

По форме #Яднаш – роман, состоящий из доносов. Главным героем его является старший лейтенант милиции, он работает в отделе «Л», сотрудники которого проверяют на лояльность фрондирующую интеллигенцию, изучая их аккаунты соцсетей и личную почту. Задача – выявить фронду даже у умеренных людей. Один из конфликтов романа в том, что главный герой – это человек либерально мыслящий, в нынешней сетке координат «национал-предатель», и система выдавливает его из своих рядов.

 

Чем дальше, тем больше нарастает накал абсурда и гротеска. Появляются адепты Церкви Свидетелей Гаранта, космические коммунисты, героя отправляют на излечение в группу анонимных национал-предателей. В конфликт между людьми различных убеждений, в конце концов, вмешивается сама эволюция, и герои книги перерождаются вполне себе кафкианским способом.

 

Поводом для написания книги послужило открытие в центре столицы Приволжья ресторана «Сталинская дача». Не все жители отнеслись к появлению общепита с таким названием положительно. Правда, по словам автора книги, охват романа гораздо шире – он повествует о событиях, которые происходили в 2014 году.

Источник

Российский музыкант, лидер группы «Хроноп», журналист и писатель Вадим Демидов всю жизнь прожил в Нижнем Новгороде. Свою творческую деятельность он предпочитает не разделять на жанры и формы, но с одинаковым вдохновением параллельно работает, как над сочинением музыки, так и над новым романом. Писатель рассказал о том, как создавался его последний роман «#Яднаш», работа над которым завершилась весной 2015 года. В апреле 2016 года роман вышел в издательстве «ЭКСМО».  

— Как вы пришли к желанию начать писать? Это как-то связано с увлечением музыкой или это два совершенно не пересекающихся творческих процесса?    

— Писать рассказы я начал еще до «Хронопа», году в 82-м. Примерно в это же время случилась легендарная история – я выслал два рассказа в «Литературную Россию» и оттуда пришел письменный отказ: «Вы слишком подражаете Марселю Прусту». О Прусте я в то время уже слышал, но не читал, и пришлось отправиться на книжный толчок и приобрести его романы – кстати, за бешенные по тем временам деньги. Потом я действительно занимался преимущественно песнями, но когда в музыке намечалась пауза, я всегда переключался на прозу. Так во время кризиса 2008-2009 гг, когда посреди записи «Венецианского альбома» нам обрубили финансирование, я закрылся дома примерно на год и написал дилогию о «хронопах» – «Сержант Пеппер, живы твои сыновья!» и «Там, где падают ангелы» (в 2011-м году дилогия входила в лонг-лист премии «Большая книга»). И «#Яднаш» я писал в период, когда «Хроноп» в очередной раз взял паузу.  

— Вы пишете в стол или же всегда с мыслью о том, что книга должна быть непременно издана?    

— Писать в стол – это что-то из подцензурных советских времен. Сегодня у любого пишущего много вариантов для публикации – и соцсети, и специальные литературные ресурсы, в конце концов, за свои деньги можно книгу издать. Мне, может, чуточку везет – мои романы печатают хорошие издательства. Кстати, у меня есть проект, которым я занимаюсь около трех лет – «Сказки про животных». Потихоньку сочиняю, складываю. В копилке уже 23 сказки. Думаю, напишу еще пару – и опубликую. Этой осенью даже, возможно.  

— Как для вашей последней книги складывалась система персонажей? Как много в них реальных прототипов и почему основой произведения была выбрана именно эта тема? Вы лишь повествователь или все же занимаете ту или иную позицию?    

— Сегодня для писателя довольно сложно находиться над схваткой, но вдохновлен я теми же идеями – что и в 80-х: любовь, свобода и рок-н-ролл. На стороне тех, кто зажимает свободу, я никогда не буду. Для меня это слишком важная категория. От государственного насилия я никогда не получал наслаждения. Что касается персонажей «Яднаша», то они пришли в роман сами. Когда на центральной улице Нижнего появился ресторан «Сталинская дача», это был своеобразный вызов – мне и таким как я. Я написал в фейсбуке несколько пламенных постов, которые все бурно комментировали – и я этот медийный срач без задней мысли копировал в свою папочку, а через полгода мне все это пригодилось. Думаю, где-то с дюжину персонажей «Яднаша» имеют реальных прототипов. И они вполне узнаваемы: Светлана Кукина, Евгений Габелев, Гера Князев…  

— В романе лейтмотив — это интернет-битва. Как по-вашему, это станет орудием массового поражения нового века?  

— Я бы сказал жестче – идет гражданская война. И хорошо, что пока холодная, в соцсетях, в публицистике, в разговорах. Что же до нового оружия массового поражения нового века, то с телевизионной пропагандой по эффективности не идет в сравнение ничто. Именно она инициировала раскол в обществе, эту самую гражданскую войну. И, конечно, пиарщики, которые придумали «Сталинскую дачу», — одни из первых жертв пропаганды. Они попытались занять энергетики у дьявола, взять у него взаймы, при этом, быть может, не отдавая себе отчет в своих действиях. Такое обычно для человека бесследно не проходит. Впрочем, некий механизм самоочищения заложен в человеке, и он своими делами может высветлить свое нутро.  

— На какую аудиторию рассчитан ваш роман? Сейчас принято делить произведения на интеллектуальные и популярные? К какой категории бы вы отнесли свое произведение? Кстати, есть ли у него дидактическая составляющая?    

— Я не пишу беллетристику. Наверное, мои вещи – это романы идей. Верю, что это тексты неотчаявшегося человека, в котором теплится надежда, есть азарт созидания, а не только запрещения, разрушения, войны. Такова же, уверен, и моя аудитория. Есть ли в романе дидактика? Думаю, что-то такое есть. Я демонстрирую свои принципы, свой взгляд на вещи – но мягко, особо не напирая. Стараюсь показывать и изнанку.  

— Какой ваш главный герой? Всегда положительный?   

— Я не очень понимаю, что такое положительный герой. Герой должен быть сложным. Если он будет сложным – тогда и интересным. Кротов из «Яднаша» довольно типичен для настоящего времени. Он попал в ситуацию, когда ему приходится работать на пропаганду, быть ее верным винтиком – но при этом он видит ее лживость, ее фальшь. Скажу сильнее – он понимает, что работает в аду. Но заметьте, не уходит с этой работы. И когда его направляют в группу излечения анонимных «национал-предателей», он и их безропотно посещает. Впрочем, по-настоящему самоочищается Кротов во время своих исповедальных «мыслей на ночь». При этом, вы ведь помните, он честный малый. В другие времена мог бы быть героем. Но выпало ему жить в такие времена…  

— Планируете ли вы написание следующего романа в ближайшее время? Если да, то какого, и о чем он будет?  

— Заканчиваю новый роман с рабочим названием «2028». Число, вынесенное в название, обозначает время действия. Это одиссея писателя в эпоху Черной Дыры, в эпоху, которая вот-вот наступит в России. За эти годы герой успеет повоевать, побывать в плену, в тюрьме, пообщаться с русским языческим богом, наконец, встретить свою любовь. Как и полагается быть русскому роману, местами он дико страшный, местами ужасно смешной.

Copyright © 1999 — 2016 НИА «Нижний Новгород».

Испивши яду, по волосам не плачут.

…

 

НЕВЕРОЯТНОЕ ПРИКЛЮЧЕНИЕ, ИЛИ ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

 

Наверно это будет одна из самых странных моих историй.

 

Представьте себе ситуацию. Есть человек, у него семья, работа, или что там у людей вместо семьи и работы еще бывает, одним словом, некое место в жизни. Он знает, кто он, где он находится и примерно с каких пор.

 

Он обладает именем, имуществом и документами, и ни малейшего повода сомневаться в реальности собственного существования у него нет. За вычетов мотивов разве что философских и почти буддистских.

 

И вдруг, в один прекрасный день он узнает, что все это ложь.

 

Он узнает, что он всего лишь персонаж романа, живущий на страницах книги, одной из бессчетного множества книг, и все что с ним происходило и произойдет, вся жизнь, мечты и планы, все представления о себе…

 

Все это лишь на бумаге.

 

Так вот, уважаемые дамы и господа, именно такая коллизия и случилась недавно со мной, и это черт возьми совсем не метафора.

 

Открылась же вся правда, когда я, еще полагая себя реально существующим человеком живущим в реальном мире, открыл роман Вадима Демидова «Яднаш» и погрузился в его увлекательные перипетии.

 

Да-да, именно так и пишется: яд-наш, слитно.

 

Автор, дивный наш писатель, поэт и рок-музыкант, стремительно и дерзко перейдя в жанр постмодернистской прозы, описывает в нем коллизии, повадки и нравы местной интеллектуально прогрессивной тусовки.

 

Там, среди прочих героев, живу и я… и должен сказать, это очень странное чувство, о существовании коего я даже не помышлял. Странность его к тому же усугубляется тем, что где-то в середине книги меня убивают.

 

Далее действие романа, нисколько от моей смерти не потеряв, а в чем-то даже и выиграв, стремительно катится дальше.

 

И теперь я, давно уж мертвый, сижу и пишу это.

…

 

Роман представляет собой текст невероятного и совершенного нового жанра. Это Роман-донос, или Роман-в-доносах, и написан он большей частью от лица сотрудников местного регионального Центра контроля лояльности.

 

Эти доблестные офицеры полиции тратят свою жизнь на то, чтоб наблюдать, мониторить и выявлять настроения в обществе, прежде всего средь медийных и знаковых фигур, присутствующих в публичном поле.

 

Так что, большая часть нашей, да и их собственной жизни предстает в виде бесчисленных рапортов, протоколов и агентурных донесений.

 

Друг на друга они тоже постоянно стучат.

 

Действие романа катится неторопливо, как камень с горки, постепенно все больше ускоряясь и подпрыгивая самым непредсказуемым образом.

 

Первый скачок происходит, когда размеренная и слегка нудная жизнь местной тусовки напарывается на камень, точно брошенный в их огород. Этим камнем стало открытие ресторана «Сталинская дача».

 

Событие это, имевшее место за год до выхода романа, многими было принято как плевок, став предметом споров и публичных акций.

 

Автор раскрывает нам его подлинную подоплеку.

 

Не стану пересказывать сюжет, но в романе все это приводит к тому, что я оказываюсь безжалостным террористом, и совершаю теракт против означенного заведения, бью в самое сердце русского духа…

 

Компанию мне в этом составляет замечательный Гера Князев, известный в нашем городе предприниматель, владеющий сетью аптек.

 

Естественно: нам ведь человечка убить — что плюнуть.

 

Так вот, по сюжету нас конечно сразу ловят… но мы люди ушлые, со связями и сильной юридической службой, так что предъявить нам ничего не могут.

 

Сверху приходит команда, и едва отпустив, нас сразу же похищают сотрудники специальной группы, созданной для устранения членов радикальной оппозиции, созданной по аналогии с некогда знаменитой «Черной Стрелой».

 

Нас ликвидируют, тел не находят.

 

Впоследствии распространяется слух, что я не умер в улетел. Рассказывает эту историю под страшным секретом один из честных ментов, который видел…

 

В конце слух подтверждается. Что не удивительно, учитывая тот факт, что в романе у меня прозвище «Ангел»… хоть я и не придавал никогда особого значения тем двум смешным штучкам у себя за спиной.

 

Но надо же, пригодились.

 

Кстати, и подельник мой тоже спасся, ибо живем мы с вами в стране, где борцы за свободу обретают крылья и парят словно птицы.

 

Но это будет потом, в самом конце.

…

 

Тут текст подпрыгивает в первый раз, и далее скачки его становятся все более дерзкими. Реальность меняется, на глазах рассыпаясь и стремительно обращаясь в причудливую и жуткую фантасмагорию.

 

Мир искажается и вскоре рушится по всему фронту.

 

Входит в силу секта Космических Коммунистов, с помощью молитв и магических ритуалов пытающихся оживить мумию Ильича и возродить Советский Союз. Им удается вступить в контакт с инопланетным разумом.

 

Чудовище из летающей тарелки, с помощью их магии совершает побег из охраняемого правительственными агентами ангара, и убивает своих освободителей.

 

Центральную улицу переименовывают в Проспект Сталина.

 

По свежепереименованному проспекту движутся шествия торжествующих народных масс с хоругвями и святыми мощами.

 

На площадях жгут чучела либералов, писателей и всяких прочих умников. Мое чучело тоже сжигают, сопровождая это радостными криками и здравицами в честь товарища Сталина. Русский народ пляшет в праздничном хороводе.

 

Минздрав признает либерализм и стремление к изучению иностранных языков формами психической патологии. По всей стране создаются группы, где люди помогают друг другу изжить эту позорную болезнь.

 

Церковь благословляют вирусы, созданные чтоб разрушить компьютеры врагов народа. Ясновидящие объясняют бесовскую природу свободы.

 

Дух Сталина вселяется в безумного бомжа.

 

Бомж становится талантливым рэпером, и читает на площади патриотические воззвания в поддержку действующей власти.

 

Но это лишь начало.

…

 

Следом настает время мутаций.

 

Возможно, наш дерзкий теракт, нацеленный в сердце Русского Мира, сместил космическое равновесие, или все началось задолго до нас, или может Природа решила устроить окончательное решение русского вопроса.

 

Люди начали меняться, стремительно, сами не замечая и принимая как должное. Так же, как принимают они все странное и дикое, что творится в них. Так, как принимают безумие, что давно уж кипит вокруг.

 

Одни, и их было подавляющее большинство, стали превращаться в мышей. Другие, немногие, обрели птичьи крылья.

 

Метафора стала кожей.

 

Суждение о разделенном народе: нашем, родном, русском – давно, а может и изначально разделенным на нацию вольных людей и нацию послушных, трусливых и озлобленных на весь свет рабов, стало явью.

 

Одни, вороватые, склочные и злые, стали тем, кем были по сути. А скрытое в их подлой душе проросло плотью, хвостом и шерстью.

 

Те же, кто сохранил себя, стали гордыми русскими орлами.

 

Орлы были наделены мощным клювом, и могли охотиться на мышей. Кружить в прекрасной и волнующей тишине небес, свысока взирая на мелкую мышиную возню, вечные склоки и омерзительный писк…

 

А затем, резко спикировав, одним ударом убить обреченную добычу. И стремительно унести в сильных когтях.

 

Но они предпочли улететь.

…

 

Народ проводил их отлет довольными криками.

 

Их уход выбивает последнюю опору из-под реальности русской жизни. Входит товарищ Сталин и неспешно закуривает свою трубку.

 

Страна сворачивается в трубочку и падает в черную дыру, точнее в мышиную нору, и ни одна баллистическая ракета не может покинуть ее горизонт событий и нанести вред столь ненавистному мышам внешнему миру.

 

Ничто больше не напоминает нам о такой стране как Россия. Разве что отчаянный и полный напрасной злобы писк из-под земли.

 

А орлы теперь живут средь людей, и порой играют с ними.

 

Прекрасные и слегка мертвые.

…

 

Вот и я сейчас, судя по всему, кружу где-то там, в нескончаемой вышине, оставив тело, и лишь изредка спускаюсь, чтобы поиграть тут в людские игры.

 

Иногда я даже клюю какую-нибудь прелестную мышь.

 

По старой привычке.

…

 

И еще…

 

Я не имею возможности дать вам ссылку на текст романа, ибо в интернете его нет, так что размещаю тут лишь вид обложки.

 

Зато, вы можете послушать песни его автора.

 

Они не хуже.

…

 

РАЗМЫШЛЕНИЯ И РАССУЖДЕНИЯ, ИЛИ ЧАСТЬ ВТОРАЯ

 

А теперь поговорим серьезно, без дураков.

…

 

Выпей яду – заголовок данной статьи не является призывом к суициду и представляет лишь аллюзию на название романа Вадима Демидова.

 

Более того, автор убежден что жить стоит долго, особенно коль живешь в столь непредсказуемой и изменчивой стране как наша. Тогда вы сможете многое понять и увидеть, в том числе вещи абсолютно невероятные.

 

Такие, перед которыми отступит самая смелая фантазия.

…

 

Яднаш – название романа Вадима Демидова представляет парафраз на слоган «Крымнаш», ставший за прошедший год именем нарицательным.

 

Таким образом, как мне представляется, автор романа не просто показывает нам некую «ядовитость» проглоченного нами недавно куска соседской земли, явно не пошедшего впрок и весьма опасного.

 

Но и предлагает нам сложную метафору.

 

Она имеет несколько слоев.

 

Первый слой в том, что народ наш русский ведет себя как голодный, или недавно голодавший человек, что в сущности вполне понятно. И он судорожно пытается наестся, заглатывая все до чего достанет рука.

 

Он хватает и ест впрок, без разбора, и все не может остановиться.

 

Вот он проглотил Крым, но ничуть им не насытился – а тема Крыма и украинской войны присутствует в романе неотступно. Вот он уж мечтает о новых территориальных захватах, столь же напрасных и вредных.

 

Вот он глотает теорию переселения душ, летающие тарелки и ясновидцев, гадания на кофейной гуще и веру в космический коммунизм, мечту об империи, астрологию и теорию расового превосходства.

 

Средь проглоченных монстров есть и товарищ Сталин.

 

Сталин – как вишенка на торте. Логичная и вполне естественная вершина этого пиршества безумных приобретений и идей.

 

Наш народ, пребывая в растерянности от открытого ему огромного мира, долгие годы скрывавшегося за железным занавесом и оказавшегося совсем иным, хватается за Сталина как за последнюю соломку.

 

Он принимает его как надежду. Как миф об утраченной великой стране, которой никогда не было, о прекрасной земле и будущем человечества, к которому вели нас все эти бессмысленные чудовищные жертвы.

 

Но Сталин оказывается ядовитой пилюлей.

 

Это второй слой предложенной нам метафоры. Сталин как яд, как отрава, в силу трагической ошибки принятый за сытную пищу.

 

Стоит вам начать играть с его тенью, его именем, его памятью – как вы пробуждаете то бесконечно страшное, лютое и адское зверство, что с ним связано. Даже если вы просто хотели слегка подзаработать.

 

Слова и идеи, это кое-что больше чем просто слова. Собака лает, ветер носит, но логос мистическим образом изменяет нас, и всякое слово рано или поздно прорастает плотью. Порой это плоть людоеда.

 

И вот уж не вы едите его – а он пожирает вас. Он, древнее зло, до срока спящее в каждом. Он оживает, и прогрызает нас изнутри.

 

Мы становимся тем, что мы съели.

 

Наши тела состоят из тел существ, что мы приняли в пищу, а наше сознание, а вслед за тем и повседневная жизнь состоят из идей, нами усвоенных.

 

Так болезненные химеры, проглоченные нами и не осознанные, не подвергнутые анализу критического ума, овладевают людьми, превращая в чудовищ. Изменения подспудны, и постепенно могут стать необратимы.

 

Это третий слой предложенной нам метафоры – слой рассмотрения бытующих в обществе массовых представлений и идей: ментальных ядов, поданных автором в заостренно-гротескной и подчеркнуто броской форме.

 

Однако ни одна из них не создана автором, не выдумана и не изобретена. Все они честно заимствованы им из окружающей жизни.

 

И это пожалуй самое страшное.

 

Но более устрашающий, удивительный и тайный уровень метафоры, лежащий за ними, переворачивает все привычные мысли.

 

Здесь автор обращает слог от обличения общественных язв к нам, к нашему собственному гражданскому и человеческому естеству, и вынуждает нас принять ответственность за нашу личную судьбу и участь страны.

 

Он объясняет, что яд наш – буквально наш.

 

Он наш не только потому, что мы принимаем его, алчно пьем как молоко Родины-матери, но потому что сами производим его. Мы – авторы своего яда, мы ядовиты как змеи, и сами творим свой внутренний ад.

 

Мы, а не безымянные злонамеренные внешние силы. Автор показывает нам фабрики по производству яда. Они внутри нас, как на ладони.

 

Теперь нам не увильнуть, не отлежаться в тени.

 

Мы пойманы, и нам решать.

…

 

Крылья — столь же сложна и предложенная нам метафора крыльев.

 

Крылья, это не только привычный знак непреклонной свободы и высокого полета дум, но и способность подняться над плотью.

 

Узреть мир в его целостности, встать над интересами племени и рода, восстать над собой. Почувствовать нечто более высокое и важное, чем твоя повседневная жизнь в ее малом масштабе, и отдать себя ему.

 

Но в христианстве известно, что обрести их, стать причастными к роду ангелов и птиц, можно лишь пожертвовав собой. Совершить действие, идти на риск – а не тешить себя робкой мечтой о внутренней свободе в своей норе.

 

Если вы не готовы стоять на своем, рисковать всем что дорого, то простите, никаких крыльев у вас нет. Тогда вы просто мышь.

 

Вам остается лишь возмущенно пищать.

 

И вот что еще.

 

Я знаю автора романа как счастливого человека. Талантливого музыканта и поэта. Поэтому, уберите пожалуйста ваши доморощенные психологические интерпретации. И молчите лучше о так называемых проекциях.

 

Потому что если счастливый человек, реализовавший себя в деле, говорит что вы мыши – дело скорей всего не в нем, а в вас.

 

Если же вы орлы… то вы знаете, что делать с крыльями.

 

Вам теперь с этим жить.

…

 

ДРУГИЕ ПРИМЕЧАНИЯ, ОБСТОЯТЕЛЬСТВА И МЕСТА ДЕЙСТВИЯ

 

Прежде всего, стоит исследовать место преступления.

…

 

Сталинская Дача – ресторан, открывшийся в нашем городе год назад, на волне ура-патриотической эйфории от обретения Крыма.

 

Многие спорили, имеет ли здесь место глупость или преступление: то есть, это подлость отдельно взятых специалистов по пиар-технологиям, решивших нажиться на народном безумии, или сознательное зверство.

 

Автор предлагает нам крайне занятную версию произошедшего, на мой нынешний взгляд совершенно невозможную — и от того, абсолютно правильную и точную. Но пересказывать ее я вам здесь не стану.

 

Возможно, вам все же удастся достать роман.

…

 

Террористический Акт – автор данной статьи в реальном мире не поддерживает идеи политического террора.

 

Хоть в романе я выведен безжалостным террористом, прячущимся под видом коуча, лица помогающей и вполне мирной профессии. Впрочем, романисту виднее, и многое в моей личности он узрел крайне точно.

 

Тем более, ряд моих выступлений и статей, в том числе о странных чувствах моего народа к мистеру Сталину, и о нынешней власти, многие и впрямь воспринимают как теракт. Как покушение и подрыв народных святынь.

 

Так что, это еще одна прекрасная метафора.

…

 

Космические Коммунисты – не метафора, а реально существующая в России религиозная организация. Часть нашего духовного пейзажа.

 

Ее адепты утверждают, что учение передано им с далеких звезд, от развитых цивилизаций, построивший коммунизм, с помощью астральной связи. Молятся основателям компартии и первым советским космонавтам.

 

Злые языки утверждают, что они практикуют ритуальный секс с целью зачать детей-индиго, призванных стать скафандрами для душ Космических Учителей, что перенесутся на Землю с других прогрессивных планет.

 

Роман содержит подробные описания ряда таких мистерий.

…

 

Центр Контроля Лояльности – специальное подразделение при Центре «Э» — Центре противодействия экстремистской деятельности.

 

Должен заметить, что сегодня в России существует такое число спецподразделений и правоохранных служб, что не ясно, какие из них существуют на самом деле, какие уже упразднены, а какие выдуманы.

 

Так, сотрудники дорожной полиции часто бывают в полной прострации, когда очередной нарушитель правил тычет им в лицо странного вида корочкой с гербом, печатью, и названием некой особо секретной службы.

 

И кто разберет, есть она или нет.

…

 

Черная Стрела – специальное подразделение ФСБ, официальное название Отряд «С», или «Стрела», существовавшее в 90-е годы.

 

Создано по образцу известных отрядов Альфа, Вымпел, Каскад, Кавказ, и ряда других. В отличие от них применялось внутри страны для ликвидации видных представителей организованного преступного мира.

 

Было расформировано в начале нулевых, после отказа части офицеров исполнять приказы по устранению лиц, не связанных с бандитизмом. Никаких официальных документов о существовании группы нет.

 

Впрочем, все это лишь легенда.

…

 

Мутации – теория психогенеза, заимствованная автором романа из окружающего духовного пейзажа и крайне в нем популярная.

 

Согласно ей, геном связан с психикой через бессознательное, и может быть трансформирован усилием воли опытного мага-оборотня, либо измениться сам, вследствие изменений в коллективном бессознательном народа.

 

Естественно, к реальной науке это не имеет ни малейшего отношения, но идея сама по себе весьма привлекательна. Я бы даже не отказался, чтоб все это в той или иной форме когда-нибудь оказалось правдой.

 

И тайное станет явным.

…

 

Ангел – как я уже писал, в романе я не только террорист, но и ангел. Должен сказать, это бесконечно странное чувство.

 

Впрочем, в стране где улицы и площади носят имена террористов, разбойников и убийц, это отождествление вполне логично. Хотя, многие наверняка представляли ангелов совсем иначе, да и я еще в сомнении.

 

Но голливудский кинематограф уже приучил нас, что ангелы это не розовощекие дети с крылышками, а суровые мужики с мечами, иногда устраивающие здесь свои разборки. И не всегда ясно, с кем и за что война.

 

Так что, пусть так.

…

 

Яд – я верю и знаю, что яд порой изгоняют ядом.

 

Вопрос различия меж отравой и лекарством лишь в дозе и методе, поэтому многие тексты, теории и суждения, часто кажущиеся вредными и вызывающие оторопь, как данный роман, в действительности лечат нас.

 

Пейте смело.

…

 

ДОПОЛНЕНИЯ И ПРИЛОЖЕНИЯ

 

Еще яду, пожалуйста.

…

 

Об открытии увеселительной «Сталинской Дачи» и связанных с тем реальных коллизиях, апокалипсических прогнозах и спорах я уже писал год назад:

Банкет с упырями

 

О некоторых по-настоящему смелых и достойных делах назначенного мне в подельники нижегородского предпринимателя Геры Князева я недавно рассказывал тут:

Экстремистские воспоминания

 

О природе некоторых совершенно диких идей, овладевших массами:

Социальная шизофрения

 

О странной любви народа к тиранам:

Чары красного бога

…

 

ПРОДОЛЖЕНИЕ

 

О глубинной людской природе и возможном делении нас на два племени: Людей-Орлов и Людей-Мышей я буду рассуждать подробнее в следующей статье:

Крылатые лица

 

А еще, скоро я непременно продолжу рассказ о сложной реальности нашего так называемого «Я», часто не слишком отличающегося от реальности воображаемых литературных и кинематографических героев.

 

Все это непременно будет: будет, но — чуть позже.

 

А сейчас мне и вправду пора лететь.

 

До встречи, друзья.

…

Габелев Евгений Павлович