Хроноп в консерватории
Хроноп пришел в консерваторию слушать музыку. Занимает свое место, шелестит программкой. Наконец свет меркнет, и на сцену выкатываются музыканты.
Горох-барабанщик садится дальше всех от зрителей. Объясняется это техникой безопасности – горох отскакивает от натянутой кожи и может попасть в глаза зазевавшимся слушателям. У раков-скрипок часто лопаются струны и это не удивительно – ведь у раков острые клешни. Острые струны летят в зрительный зал, цепляются к одежде.
Медная секция состоит из одних слонов. Им даже труб не надо, дуют в хоботы. Воздушный поток такой силы, что первые ряды, как языком смывает — к дальним.
Медведь-дирижер заранее всем музыкантам наступил на ухо, чтобы повеселей играли.
Зрители тоже хороши. Хлопают своими огромными ластами и плавниками, да так мощно, что ноты музыкантов разлетаются по залу белыми крыльями.
Джон Кейдж у музыкантов хоть и скверно, но получается, но Бетховен – нет, нет и еще раз нет.

Снимается сериал!
В квартире хронопа какие-то продюсеры взялись снимать сериал про моджахедов.
Рано утром хозяин квартиры просыпается, а квартира уже полна дыма, и под кроватью прячутся черные шахидки. Хроноп вытаскивает их из-под кровати, но они упираются, показывая жестами, что готовы сей момент взорвать свой пояс с пластидом.
Хроноп переходит в гостиную и пытается обнаружить режиссера, но из-за дыма и периодической стрельбы, он находит лишь гримера, это пенсионерка с «Мосфильма», ей заплатили за молчание. Операторов нет, но повсюду утыканы камеры. Даже гаишники возле люстры пару камер установили.
На кухне химичат пиротехники, они взрывают петарды и радуются, как дети. При ближайшем рассмотрении они детьми и оказываются. Им разогрели суп, а они не едят, требуя сухариков из говна.
Ни принять душ, ни умыться невозможно, моджахеды подорвали водопровод, у всех актеров грязные руки, которыми все, как заведенные, утирают пот со лба, оттого и лбы черные.
Наконец, шахидки сдерживают обещание и взрываются. Но что-то идет наперекосяк, и их говорящие головы продолжают общаться друг с другом даже отделенные от туловищ. Общаются на мертвых языках, мало, что понятно.
Тут прибегает режиссер с черным лбом. Он сам вылитый моджахед, поэтому актеры, играющие федералов, его быстренько убирают. А потом поняв, что все сделали не по сценарию, начинают оправдываться перед убитым.
В финале квартиру хронопа со всей тщательностью зачищают. Водопровод, правда, восстановить не удалось, но хоть детей-пиротехников выгнали взашей – и то хорошо.
Обещали на следующей неделе прийти снимать любовный сериал. Тот же режиссер, а в главных женских ролях бывшие шахидки. Теперь с поясом верности.

Зубная щетка и помазок
Зубная щетка хронопа довольно долгое время находится в депрессии. У нее нервы расшатаны, выпадают щетинки. Отказывается принимать зубную пасту, зубной порошок поднимает на смех. Стоит ей попасть в рот – кусает десны, царапает язык.
Оказалась, давно уже сохнет по помазку, а тот такой старый, клеенный-переклеенный, только чудом не импотент. Стоит скособочившись у зеркала – на одном честном слове. Правда, в юности был ого-го, намыливал клиентов так, что дым висел коромыслом. И франтом был – волосок к волоску.
Но у зубной щетки уже были вьюноши – тюбик со средством от прыщей, роликовый дезодорант. Один раз качнут и на боковую.
Осень сменила зима, но депрессия не проходила. Помазок уже ослеп, мазал мимо. Участь его была предрешена. Зубная щетка смотрела на старика с плохо скрываемой любовью и поутру продолжала кусать десны хронопа.
И все-таки сбылась ее мечта – хроноп выбросил их с помазком в один день.

Квартира хронопа
Хроноп живет в чудо-квартире, малогабаритная хрущевка, но в каждой комнате – штаб политической партии.
Туалет заняли красные рыбки зюги. Они размножаются в ванне. Когда их становится слишком много, они устраивают концлагерь в унитазе и сливают туда своих бывших товарищей.
Мишки пути – животные коварные. Они заняли гостиную. Тут стоит телевизор, в который они залезают всем скопом и жирным слоем распределяются по каналам. Самое большое наказание для мишек пути – быть отлученным от телевизора. В этот период они обычно сосут мохнатую лапу. Отлучку более пяти дней они пережить не могут. Даже сидя на нефтяной трубе…
На кухне заправляет вечный мальчик непоседичка. Он из кетчупа и майонеза готовит бомбочки. А иногда наливает воды в презервативы — и фигак из окна на прохожих. Визги, проклятия, мало кому такой душ нравится…
В спальне лежит на тахте гламурный лось. У него одно, правое, яичко, что, конечно, явный перекос, поэтому он его прячет под бриони. Раньше к нему заходила симпатичная японачга, но вот уж год минул, как она куда-то запропастилась.
В коридоре на насесте восседает птица жирин. У нее шутовской прикид – красный клюв, напудренный парик, ботинки с длинными носами. Мясо у этой птицы горькое, ни на суп ни на жаркое не годится. Это, кстати, единственная причина, что жирин еще жив.
Голос каркающий, неприятный. На то, чтобы отпугнуть непрошенных гостей, его хватает…

Операция Ни дня без строчки продолжается…

Дискотеки в холодильнике
Когда хронопа нет дома, в его холодильнике проходят дискотеки. За яблочные вертушки встает Мистер Кабачок. Он исповедует музыку транс, и сам торчит на мороженых грибах. Кислотой торгует Мистер Лимон, в принципе он мог бы продавать ее из-под полы, но продает из-под цедры. Главный конкурент Мистера Лимона – Мистер Грейпфрут, хотя его кислота горчит. Наркоконтроля в холодильнике нет, танцпол закидывается в открытую, но по наблюдению некоторых старожилов, без стрема кайф не тот.
А когда хроноп приходит домой и открывает холодильник, там уже все готовые и уже можно есть.

Перчатки, варежки и карманы
В перчатках хронопа летом живут зверьки. Левую занимает колония абрикотов, у них оранжевые головы и пушистые хвостики. Правую оккупирует семья собакаторов, вроде такс, но без шашечек. Абрикоты разместили в мизинце туалет, в большом пальце – общую спальню, в остальных — книжные шкафы. Собакаторы – их пятеро, спят каждый в отдельной комнате, гадят в ночные горшки.
Наступает осень, и у хронопа начинают мерзнуть руки. Он пытается выгнать из перчаток абрикотов и собакаторов, ну куда там, закрылись на все замки, вывесили таблички «не беспокоить».
Хроноп выставил осаду. Перекрыл поставки еды. Выставил троянского коня. Тем хоть бы хны.
Живут автономно. По вечерам поют псалмы.
Уже зима глядит в глаза, а хроноп все ходит без перчаток.
Полез в сундук доставать старые варежки, там тоже занято – птичегары какие-то. Нет, бы улететь на юг, как все нормальные, так они по варежкам зимуют. Пытался их выкурить дымом, а они его вдыхают через клюв и торчат.
Придется, так всю зиму и проходить — руки в карманах, и то их надо скорее занимать, пока там не завелись какие-нибудь пчелакулы или мухараны.

Хроноп и старики-макаронники
Каждую пятницу хроноп ходит за макаронами в дом, где живут старики-макаронники. В квартире №1 живет старик-макаронник, у которого вместо бороды растет первосортная лапша, которую так любит хроноп. К тому времени, как хроноп пожаловал к старику-макароннику, его борода выросла уже на полметра. Хроноп берет ножницы и остригает старика-макаронника.
В квартире №2 живет старик-макаронник с бородой-спагетти. К нему хроноп заходит следом. Спагетти тонкое, кудрявое. Хроноп доволен – для соуса песто в самый раз.
В квартире №3 живет старик-макаронник, чьи ракушки и рожки наивкуснейшие. К тому же они зеленого цвета, как в «Спаре». Борода короткая, но старик разрешает брить и на груди.
В квартире №4 живет старик-макаронник, у которого борода – прямоугольные пласты теста. Это как раз то, что нужно, чтобы приготовить лазанью, пальчики оближешь.
Вечером хроноп занят на кухне, готовит итальянские блюда. А завтра он пойдет к старухам-песочницам, а то ему уже нечем чай сластить…

Рулетка
Хроноповская рулетка – национальная игра хронопов. Для игры нужен хороший букет роз и немного свободного времени. Правила просты. Хронопы рассаживаются за круглым столом. Каждый по очереди достает из букета одну розу и подносит ее бутоном к виску, как дуло.
Известно, что каждая шестая роза заряжена пулей. Пули бывают разные: некоторые взрывают мозг, другие – отскакивают от кости. Правда, случаются и осечки. Вероятность того, что роза выстрелит, составляет не более десяти процентов. Хотя бывают букеты, в которых каждая вторая роза огнестрельная.
Фамы запретили хроноповскую рулетку законодательно. И хронопы играют в свою игру только темными безлунными ночами. А то в последнее время среди лун нередки случаи доносительства…

Опять мучил гитарный хребет в студии.
Партии, которые были сыграны еще Юрой, подустарели в свете новых идей. Акустику записал в СТОЯТЬ и ПЛОЩАДЬ СВОБОДЫ. Вроде почетче стали звучать.
Завтра еще поработаем над миксами.