Дневник ВД: Мужский треп (сиквел)

Завтра ХРОНОПУ исполняется 25.
Пытаюсь скоцентрировать все свои чувства, чтобы понять, чувствую я что-то special или нет. Ау. И ничего не поднимается, ничего не парит, ничем особенным не наполняется сердце. Не тинькает, не скулит, не провожает в полет.
Казалось бы, группа прошла какой-то путь – отслужила в детсаду, отмуштровала в школе, институт кое-как отсидела на заднем ряду, молодым инженегром положенные три года отбарабанила. И ничего внутри не скулит.
Спи, хроноп, в объятиях долгих ночей,
Ты всегда был один, ты всегда был ничей.
Лехант Казимиров с наноточностью наметил нашу карму. Сколько ни трать себя, как ни стачивай пальцы, какие партизанские тропы ни исхаживай – ты всегда один и ничей.
ХРОНОП – это история не завоевания, а сопротивления. Это роман об удерживании никому не нужной высотки. Мы еще сидим в забытом блиндаже, грызя последние сухари – в то время, как линия фронта переместилась на другую сторону экватора. А мы никак не наберемся сил, чтобы выйти из укрытия – обратите на нас внимание, мы живы! Лень махать руками и стрелять поверх деревьев. До линии фронта так далеко. И до ближайшего населенного пункта – тысячи верст. Ау.

Так что же я чувствую. Разочарование? Нет разочарования – в биографии были забавные и нескучные эпизоды. Усталость? Да, усталость ощущаю, альбом дался кровью, потом и соплями. Но так ведь с каждым альбомом. Недовольство собой – сколько угодно, как всегда не все удалось, что хотел сделать. Не все удалось сделать, так как хотел. Желание отпраздновать деньрож, напиться, наконец? Не исключено, но твердо не уверен.

Интересно, о чем думали небеса, выдавая нам 25 лет назад разрешение на создание группы? Какой кирпичик мы должны были вложить в строящуюся стену? О чем мы должны были рассказать? Какую дорогу проторить? Не знаю, не ведаю. Может быть, разрешение нам выдали, а тайное знание в головы забыли вложить?
Смотрю в окно за компом. Береза в паре метров. Ворона села на ветку, серая, хвост синевой отливает, озабоченная такая. Даже не поглядела в мою сторону, улетела. Понимаю — она не гонец, не посланник.
Так о чем же думали небеса, выдавая хронопам аусвайс? Двенадцать писем на небо, и ни одного назад.