Двенадцать писем на небо, рецензия Юлии Боровинской Неформат (2010 г.)

   Была эпоха, когда рок-н-ролл умирал, и мы умирали вместе с ним. Умирали в челноков, в программистов, в эмигрантов, в PR-технологов, в пьяниц и наркоманов, в ларёчников, в менеджеров по рекламе… Умирали, потому что хотели жить и выжить, потому что нужно было хоть как-то кормить семьи, потому что во взметнувшихся клубах пыли перестали различать самих себя и свою судьбу. И вот уже на известие о смерти былого друга мы пожимаем плечами: «А он что, был ещё жив?!», а услышав альбом некогда любимой группы, удивляемся: «Они что, всё ещё играют?» Играют. Нет, они не причислены к лику тех великих, кого талант и слава держат на плаву в самые трудные времена. Просто некоторым из нас умирать надоело, муть рассеялась, и стало ясно, что раз уж дано тебе было пусть скромное, не меняющее мировой пейзаж, но всё же дело, так и нужно его делать, пока не пришла настоящая смерть.

   Альбом группы ХРОНОП «Двенадцать Писем На Небо» — именно об этом. Весь, с первой до последней ноты, от легкомысленной усмешки навстречу надвигающейся опасности в «Охоте Белых Егерей» до спокойного бесстрашия того, кто нашёл свою тропинку назад и вернулся из забвения, не ожидая приветственных аплодисментов «На Пыльной Родине». Двенадцать писем-песен Вадима Демидова летят на небо бумажными самолётиками и падают нам в руки. На небе их всё равно не прочтут, а нам всё в них знакомо — и «домашний», шероховатый голос солиста, и лёгкая усмешка, и высокая и тонкая, словно скрипичная нота, грусть, и честные, но неуклюжие, абсолютно «хронопские» попытки сопричастности миру, и небо, небо — единственный дом…

   В одной из песен Демидов причислил себя к «поколению U2», и открывающая альбом «Охота Белых Егерей» вполне оправдывает это заявление — по крайней мере, музыкально. Трубят в пафосные трубы «белые егеря» возрождающейся Империи — «моя душа для них трофей», да только лирический герой отнюдь не торопится засучить рукава и кинуться на борьбу с силами зла. У него — своё убежище, своя «Animal Planet», где можно обняться с любимой и уснуть мирно, «как мишки-панды». Жаль вот только, что мировое сообщество этих добродушных и безобидных зверьков всё ещё не охраняет…

   Песни наподобие «Animal Planet» сам автор называет «маленькими». Что и говорить: не решаются в этих тёплых и нежных зарисовках мировые проблемы, не ставятся многозначительные и мучительные вопросы, не высятся в них грозные символы и вещие знаки… Ну так, благо, Вадим Демидов — поэт вполне живой и не придавлен тем грузом гранитного величия, о котором поётся в «Смерти Поэта»:

У поэта мёртвого все точки на месте,
Все аллитерации бьют точно в цель,
А рифма каждая — одна на миллион.

   Вот только что делать мёртвому? «Молчать и курить, и снимать с неба звёзды, молчать и курить, и смотреть на огонь…» Нет уж, пусть «смерть — это лучшее промо», но отложим её на неопределённое «потом», чтоб успеть сказать всё, что должен, негромким голосом, но выплеснуть в музыку и стихи те явь и сны, что обступают тебя со всех сторон.

   После жёсткой и драйвовой «Смерти Поэта» песня «Глоток Надежды», сыгранная ХРОНОПОМ вместе со струнным квартетом ДАМСКИЕ ПАЛЬЧИКИ, поражает нежным и тихим звуком, трепетным и осторожным, и именно бесконечное кружение двух скрипок и двух виолончелей делают эту, в общем-то довольно обычную, абсолютно в духе ХРОНОПА середины 80-х вещь яркой и запоминающейся.

   Следующая песня — «Москва» была написана семь лет назад для группы КРУПСКАЯ, но, несмотря на злой и точно бьющий текст, хитом не стала. Есть ли у неё шансы в нынешнем, утяжелённом звучании? Не знаю. На мой взгляд, для того, чтобы «Москва» зазвучала в полную мощь, в голосе Демидова не хватает напора и ярости, которых буквально требует эта вещь. Эх, её бы прокричать жёстко и неистово — глядишь, и стадион бы встал! Увы, такие прекрасные, такие узнаваемые, такие «хронопские» мягкость и беззащитность тут решительно не к месту. Что ж, каждому — своё, а «вождей» и «горлопанов» у нас и без ХРОНОПА хватает.

   Зато «Китайцев» лучше Демидова никому никогда лучше не спеть. От романтической тоски до абсурдистского твиста раскачивает нас музыка — какие китайцы? о чём вы вообще, бог с вами?! Ну, конечно же, ни причём здесь Китайская Народная Республика (э-эх, конец 70-х, международная напряжённость, от моей Алма-Аты до Китая — рукой подать, а радио на УКВ карикатурным голосом пугает нас мощью Народной Армии!), решительно неважно, с какой именно стороны подкрадётся на мягких пушистых лапах Армагеддон. Главное — «пусть напоследок оторвётся вся страна» и «тому, кто просит, ты сегодня ночью дай любви и тёплого хлеба». А там — хоть китайцы!

   Неторопливая, почти сонная «Сумасшедшие» — не песня, а передышка, медленное скольжение взгляда по воде и облакам. Мне она кажется скучноватой, но, пожалуй, в альбоме без неё не обойтись — иначе слишком резким и неоправданным оказался бы переход к следующему треку.

   По сути, в «Полчаса» бутафории не меньше, чем в «Китайцах» — какие-то враги «с жабрами и на одно лицо», «вертушка»-вертолёт, «водка с пеплом в чёрной кружке», неопознанная война… Но сквозь все эти картонные скалы и нейлоновые костры хлещет такое Настоящее, что слёзы выступают на глазах, и становится абсолютно неважно, кто именно произносит эти слова — солдат в последнюю ночь перед боем или просто человек, сидящий на кухне и зажимающий ладонью своё рвущееся от инфаркта сердце. Всё — мелочи, всё — лишь декорация, важно только одно: «Тебя я буду любить до смерти — и после ещё полчаса». Да, я сентиментальная баба, я реву. Усмехнитесь, если можете.

   «Друзья Остались» после такого эмоционального выплеска разочаровывает. Ну, в самом деле, кто уже только не вспоминал о том, что «мы были выше ростом и пили куда страшней — это была эпоха богатырей»! Ну, были, ну, было, такие дела, брат… Любители поностальгировать могут присесть и налить.

   Впрочем, засиживаться Демидов, к счастью, не намерен.

Пора мне бить по струнам —
Времени полно, да только жизни в обрез! —

   бодро заявляет он уже в следующей песне. Ну, а удастся ли при этом «достучаться до хозяев небес» — дело десятое. К ним уж столько народу стучится, начиная с Боба Дилана…

   Задумчивая и ироничная «Были Бы Мы Поэты» звучит несколько однообразно, но очень красива: тут и мягкий гитарный перебор, и нежная арфа Надежды Рыбаковой, так трогательно прозвучавшая в «Полчаса», и капель металлофона, и романтичная труба Александра Комарова…

   Торжественная и строгая скрипка Сергея Данилова задаёт тон последней песне альбома — «На Пыльной Родине», но лишний пафос сбивают простые слова, в которых рассказана история двух не то ангелов, не то просто душ, удравших с небес на землю — ту самую «пыльную родину», где зима, неуют, «да ещё кризис этот, как на грех». Конечно, рано или поздно придётся вернуться туда, где крылья в цене, а пока — «Хей, давай, ещё немного поживи во мне!»

   Что ж, поживём. И тот, кто может петь простые и хорошие песни и отпускать их по ветру, как письма, пусть поёт, а мы будем слушать. В конце концов, вернуться на небо мы всегда успеем.
Автор: Юлия Боровинская
опубликовано 02 декабря 2010, 16:13
http://www.nneformat.ru/reviews/?id=6323