Как и обещали — выложили в раздел АЛЬБОМЫ второй сингл под названием МЫ.
Над ней ралотали ВД, Паша Носков, Гоша Шивыров, Саша «Хирург» Охлопков. Сводил Алекс Репьев.

Хроноп и футбол
Футбольная лихорадка так и не смогла увлечь хронопа. Сами хронопы не играют в футбол, а командный чемпионат фамов состоит из матчей либо на далеких стадионах, либо под дождем.
Однако у хронопа всегда был один тайный интерес — мяч футбольный. Хроноп даже тайно прокрадывался на поляну, где тренировались фамы, чтобы запомнить, куда, возможно, укатится один из мячей, и под покровом темноты утащить его домой.
Хронопу непонятно, как мяч может столь долго сохранять такую круглую форму. Ведь даже земля немного кривобока, даже туловищу снеговика далеко до идеального шара.
Возможно, внутри мяча прячутся атланты, которые на вытянутых руках поддерживают кожаное покрытие и тем самым придают снаряду округлость. В таком случае — атлантов надо кормить. Одним воздухом жив не будешь. Поэтому хроноп готовил для атлантов сытный куриный бульон и вливал его с помощью воронки в дырочку на поверхности мяча.
Спустя месяц мяч слегка сдулся, что хроноп воспринял на свой счет — значит, корма мало. Он увеличил рацион атлантов. Ввел обязательное трехразовое питание, стал добавлять витамины и полезные аминокислоты.
Но мяч продолжал худеть и терять округлость. Хроноп понадеялся на анаболики, которые принимают штангисты, но и это не остановило стагнацию.
Когда мяч превратился в жалкий комок кожи, хроноп отправился на тренировку фамов за новым мячом. А что если все дело в нехватке глюкозы?..

Наверное, было бы здорово начитать эти рассказики под музыку…

Хроноп и фотоаппарат
Хроноп любит разбирать фотоаппарат. Он осторожно оттягивает кожу на боку камеры и, найдя специальную кнопку, открывает крышку. Внутренности блестят, как лунные кратеры. Вот мозг, который направляет глаза фотоаппарата на снимаемый объект. Вот сердце, которое направляет пленку по верному руслу. Вот желудок, где происходит проявка пленки, вот почки, через которые пропускается отработанная кровь. Вот руки, которые приближают объекты к глазам. Вот мускулы, они напрягаются, когда надо снять то, что очень далеко. Вот гениталии, зачем они здесь, не знает даже изобретатель фотоаппарата, просто ему показалось, что с ними все будет работать надежнее.
Хроноп расстегивает молнию на желудке и достает фотографии. Они еще мокрые, по ним течет кровь. Хроноп опускает их в раковину и пускает воду.
Мгновение… Еще мгновение… Фотографии не подают признаков жизни. Нельзя терять ни секунды, иначе можно потерять их. Хроноп делает несколько заученных пассов – искусственное дыхание. Реакции нет. Хроноп не сникает, он продолжает реанимацию.
Еще миг, и фотографии делают несколько судорожных вздохов. Отплевываются. Вода становится все чище и чище. И, наконец они оживают…

Кот и кошка
У хронопа особые отношения с кошачьими. Мало кто знает, что коты – это боги, а кошки – это демоны. Коты, может, не сразу, но где-то на исходе седьмого дня знакомства все-таки усядутся к хронопу на колени и заново создадут этот мир. Кошки же сразу приластятся, но потом ежедневно будут делать мелкие пакости. У котов все просто – разбил ли чашку, изодрал ли диван – значит, так и надо, божий промысел. Кошка же приведет к тебе в дом какую-нибудь не самую плохую замужнюю надейку и тем самым ввергнет тебя в грех. Кот накормит двумя хлебами и семью рыбами, проведет посуху, там где мокро, попутно выгонит всех торговцев их храма, и ты даже не успеешь удивиться. Кошка нагло изгрызет книгу, которую ты взял у приятеля, и придется врать, что потерял.
Кот смотрит телевизор, кошка мяукает с экрана. Кот появляется, когда хронопу плохо, кошка – когда хронопу хорошо. Хроноп любит обоих, не ясно – кого больше.
Кот дает хронопу свою лапу, на которой следы от стигматов, кошка выгибает хвост, его кончик раздваивается, и тогда даже слепой заметит рогатую козу.

Тот, кто перевел стрелки назад, может прочесть новые миниатюрки…

Хроноп и такси
Опаздывающий хроноп ловит такси. Первым остановилось такси-яблоко. За рулем сидел жирный червяк, и хроноп испугался, что он отвезет его прямиком в червячное царство Аида. Поэтому хроноп отпустил такси-яблоко.
Следом прикатило такси-арбуз. В нем было сыро, красно и много косточек, которые норовили залезть под одежду. Хроноп было сел в такси-арбуз, но вовремя одумался.
Еще было такси-лимон, от одного взгляда на которое зубы сводило. Еще было такси-авокадо, без окон, без дверей, заморское и дорогущее. Еще было такси-виноградная гроздь, множество овальных колесиков, каждое едет в свою сторону, к тому же некоторые уже подгнили. Еще такси-хрен, но, как оказалось, оно соглашалось ехать лишь по деревне. Еще такси-цукини, длинная зеленая кишка, как хочешь, так и садись. А также такси-репчатый лук, в нем и десяти метров не проехали, а уже сопли и слезы.
Но хроноп уже опаздывал, и пришлось сесть в такси-свеклу. Тоже не кайф – пахнет селедкой, но хоть под шубой едешь…

Хроноп в песочнице
Песочница – идеальная модель мира.
Те, кто поумнее, строят песочные замки, железные дороги, арки и мосты.
Те, кто поглупее, собирают мзду, их кормят с ложечки, сдувают с них пылинки, спрашивают, чего они сейчас хотят. Они короли песочницы. Они постоянно наступают на здания, которые воздвигли те, что поумнее, и им ничего за это не бывает. Лишь подбежит вся эта челядь – бабушки, мамушки, поднимут на ноги, отряхнут от песка, и вновь шуруй-ломай.
Хроноп постоянно хочет затусоваться среди тех, кто поглупее, чтобы его тоже кормили с ложечки, давали дольки спелого яблока и тютюшкали. Но некто древний и властный у ворот песочницы определяет хронопа в другую категорию и приходится снова таскать рельсы и кондыбашить шпалоукладчиком. И когда твоя дорога выверена до последнего сантиметра и готова к госприемке, обязательно найдется тот, кто поглупее, что оставит на свежем песчаном асфальте глубокие следы одиннадцатого размера. И опять нянечки отряхивают и дают попить из бутылочки.
Хроноп смотрит на результаты своего трудового дня и опечален. Хотя спустя некоторое время замечает, что тот, кто еще вчера ломал его здания, уже впахивает рядом с ним, строит новый песчаный мост. И его перекрытия взрывает тот, кто еще глупее.

Вернулся из клуба.
Встретил там поэта Марину Кулакову, которая в середине 80-х занимала в моей голове то же место, что сегодня — Вера Полозкова. Она, оказывается, только что прочитала мой роман, ей Прилепин выслал по почте. Любопытно, что она роман интерпретировала как 100-процентную автобиографию, и меня ее интерпретация оч. порадовала. В общем, она сказала, что то, что я делаю это проза поэта:
На вечере я совершенно сошел с ума от того, как свой рассказ прочитала Лена Крюкова, мало того, то рассказ оч. точен в мелочах, но она и читала его мегаартистично (даже пела).
Забавно, что меня поставили читать последним (ха-ха, я был хэдлайнером). Я выбрал с дюжину вещей из ПОТЕРЯННОГО КОРТАСАРА, и был абсолютно прав. Публика — а ее было немало! — смеялась когда надо и вообще весь этот бред стоически выдержала. Даже аплодировали!
Воспринимаю это как боевое крещение: